Феникс в огне - Страница 61

— Только поэтому вы сюда и прилетели?

— Да. Нас интересовало состояние останков этой женщины.

— Вы не знали, что еще было обнаружено в гробнице?

Малахай покачал головой, и Татти повернулся к Джошу.

— Вы уверены в том, что не видели в склепе ничего такого, ради чего можно было бы убить человека?

— Уверен.

Джош понимал, что отвечает слишком резко. Но ему было все равно. Пусть Малахай разыгрывает роль дипломата. Сам он был уже сыт по горло допросами.

— Господин следователь, честное слово, вы должны говорить об этом с профессором Чейз, а не с нами.

— Полностью с вами согласен. Однако я больше не могу обращаться за помощью к профессору Чейз.

— Это еще почему?

Мысли вихрем пронеслись в голове у Джоша.

«Камни пропали. Профессор Рудольфо умер. Если с Габриэллой что-то произошло…»

Следователь взял из корзинки вторую булочку и снова проделал бесконечную процедуру намазывания ее сначала маслом, затем джемом. Он тянул время, желая посмотреть, какое действие возымели эти слова на его собеседников. Татти откусил кусок, не спеша прожевал его, проглотил, затем откусил еще один. Капелька рубиново-красного джема упала на белое фарфоровое блюдце.

Джош сделал над собой усилие, чтобы сохранить внешнее спокойствие, не повторить вопрос, не вскочить с места и не схватить следователя за грудки, требуя от него ответа.

— Пока что у нас нет никаких данных относительно того, по своей ли воле профессор Чейз покинула Рим или же с ней что-то случилось. В настоящий момент мы проверяем все авиалинии.

— Вы хотите сказать, она исчезла? — спросил Джош.

Татти откусил еще один кусок булочки, прожевал его, проглотил и запил глотком кофе.

— До тех пор, пока мы ее не найдем, мы вынуждены считать именно так. Она исчезла.

ГЛАВА 34

Два карабинера выходили из дома, где жила Габриэлла, когда Джош и Малахай приехали туда. Внутри они застали домовладелицу, которая стояла в коридоре у приоткрытой двери и со странным выражением лица наблюдала за деятельностью полиции. Она на ломаном английском ответила на вопросы Джоша, объяснила, что не видела Габриэллу уже несколько дней и не знает, что с ней.

— Я думаю, что она просто уехала домой, — сказала домовладелица. — Ничего страшного.

Она упорно смотрела ему за спину, в глубь коридора, на лестницу, словно убеждаясь в том, что все полицейские ушли.

— У вас есть какие-либо основания полагать, что профессор Чейз уехала домой? — спросил Малахай.

— Почему вы спрашиваете об этом? Я уже говорила с ними. — Она указала на пустой коридор, по которому только что прошли полицейские.

— Потому что когда я вчера в одиннадцать ночи уходил отсюда, профессор Чейз была дома. Если она уехала после этого, то вы могли ее видеть.

Домовладелица медленно, дюйм за дюймом, закрывала дверь. Она ясно показывала, что хочет поскорее выпроводить незваных гостей.

— Нет, так поздно я ее не видела. Я ничего не видела.

— Нам хотелось бы быстро осмотреть квартиру и проверить, не оставила ли профессор Чейз для нас записку, — сказал Малахай.

Он попытался вложить деньги в руку домовладелицы, но она решительно отстранила его.

— Я не могу вас впустить. Карабинеры мне запретили. Если я пущу кого-нибудь в квартиру, то у меня будут неприятности.

Где-то в доме зазвонил телефон. Плакал ребенок. В коридоре было жарко. В воздухе стоял запах чеснока.

— Мы ничего не тронем, — настаивал Райдер.

Малахай надеялся получить какую-то информацию по поводу камней, а Джошу не терпелось найти хоть что-нибудь, объясняющее внезапное исчезновение Габриэллы.

Синьора Вольпе решительно покачала головой, отступила назад и, не говоря больше ни слова, захлопнула дверь у них перед носом.

Джош услышал щелчок замка, но все равно принялся колотить в дверь.

— Мы хотим только осмотреть квартиру! — крикнул он.

Малахай потянул его за руку.

— Идемте отсюда. Она нас все равно не пустит, а вот полиция может вернуться. Не будет ничего хорошего, если нас здесь застанут.

— Мне наплевать, пусть сюда возвращается кто угодно. Тут что-то происходит, Малахай, и я хочу выяснить, что именно. А вдруг…

Джош не мог подумать об этом, не говоря уж о том, чтобы высказаться вслух, но он опасался худшего.

Они вышли на улицу. Серый седан стоял перед домом. Джош никак не мог припомнить, был ли он здесь, когда они пришли.

— Подождите минутку. Татти приставил эту машину следить за Габриэллой с того самого момента, как профессор был ранен. Когда я вчера ночью уходил отсюда, седан стоял здесь.

— Если Татти известно, где Габриэлла, и он нам этого не говорит, то это означает, что следователь пытается заманить нас в ловушку.

— Или посмотреть, кто придет к ней в квартиру с той же целью, что и мы, — предложил Джош.

— Нам никак нельзя давать Татти дополнительный повод подозревать нас в том, что мы имеем какое-то отношение к ограблению, особенно сейчас, когда он уже готов разрешить нам покинуть Рим, — предостерег Малахай. — Уходим отсюда.

В конце завтрака, после безрезультатного допроса, следователь удивил их. Он вернул Джошу паспорт и сказал, что они оба могут покинуть страну. При этом Татти, правда, выразил надежду на то, что мистер Райдер согласится вернуться, если состоится суд. Малахай тотчас же забронировал два единственных ближайших свободных места до Нью-Йорка, хотя они и оказались на разные рейсы.

— Татти мгновенно пересмотрит свое решение выпустить нас из страны, если подумает, что мы о чем-то умалчиваем или замешаны в чем-то серьезном, — заметил Малахай, когда они пошли по улице. — Пусть он и дальше считает нас просто случайными свидетелями.